Стихотворное...

Приветик;) Хочу поделиться одной из моих любимых картин Яны Фефеловой:

Стих от Анастасии Волховской))

Написанный к этой картине)

Там, где стрелкам назначают свидание,
где пути и минуты тянутся,
дни раскрашенны в ожидание,
чемоданные ночи старятся,
разбивают и разбиваются,
и уже никогда не догнать,
я себя отпускаю странствовать,
я себе разрешаю мечтать.
И беру с собой только нужное:
сказки, снежные фотокарточки,
пластинки, медведей плюшевых,
шарфы, жилетки и маечки,
краски и карты контурные,
взгляды, воспоминания,
на полуслове оборванные
стихи, письма, признания,
папки, полные нот и фантиков,
сувениры из дальних мест,
коробки в сердцах и бантиках,
сны без бантов и сердец,
наивную таксу без имени,
клетку с поломанной дверцей
рубашки в горошек и линию
открытки с запахом детства…
Там, где голосом равнодушным
объявляют мои мечты
я себя стерегу послушно
и себе покупаю цветы,
я машу себе и зеваю,
погружаясь в пыльные сны
я всё время в пути, не зная,
что иногда поезда не нужны.

***************************************

И еще;)

Когда город одевается в зонты, я ищу убежища в пустых книжных магазинах, сумрачных музеях и плавящихся в воске церквях. В них я чувствую присутствие бога. И хотя я не знаю ни одной религии, способной меня согреть, мне просто больше некого искать. Вместо молитв я глажу переплеты книг, скольжу по масляным лицам в золоченых рамах, жгу свечи. Мне не выговорить ни слова. Мне не протянуть руки. Я не могу кричать о помощи. Я еще пока не знаю, что иногда куда сложнее решиться на крик, чем жить в молчании.

********************************

А это мы с Настей Волховской обменялись стихотворениями Александра Кушнера:

- Настя Волховская:

Что мне весна? Возьми ее себе! 

Где вечная, там расцветет и эта. 

А здесь, на влажно дышащей тропе, 

Душа еще чувствительней задета 

Не ветвью, в бледно розовых цветах, 

Не ветвью, нет, хотя и ветвью тоже, 

А той тоской, которая в веках 

Расставлена, как сеть; ночной прохожий, 

Запутавшись, возносит из нее 

Стон к небесам... но там его не слышат, 

Где вечный май, где ровное житье, 

Где каждый день такой усладой дышат. 

И плачет он меж Невкой и Невой, 

Вблизи трамвайных линий и мечети, 

Но не отдаст недуг сердечный свой, 

Зарю и рельсы блещущие эти 

За те края, где льется ровный свет, 

Где не стареют в горестях и зимах. 

Он и не мыслит счастья без примет 

Топографических, неотразимых. 

- Лена Боброва:

Свет мой зеркальце, может быть, скажет,

Что за далью, за кружевом пляжей,

За рогожей еловых лесов,

За холмами, шоссе, заводскими

Корпусами, волнами морскими,

Чередой временных поясов,

Вавилонскою сменой наречий

Есть поэт, взгромоздивший на плечи

Свод небесный иль большую часть

Небосвода — и мне остаётся

Лишь придерживать край, ибо гнётся, 

Прогибается, может упасть.

А потом на Неву налетает

Ветерок, и лицо его тает,

Пропадает, — сквозняк виноват,

Нашей северной мглой отягчённый, —

Только шпиль преломлён золочёный,

Только выгиб волны рыжеват. (О Бродском)

Это 1981 год. Бродский, когда его прочитал, сказал: "Я тоже о тебе думал в те годы". А дело происходило в 1990 году (столько лет стихотворение пролежало)

Что-то меня на лирику потянуло...)